---

В Гжатске имеется также несколько остатков старины, о которых, впрочем, мы уже упоминали при историческом обзоре города, как напр. стоящий на углу Смоленской улицы и Кулюкина переулка дом, в котором, по преданию, была тюрьма с дыбой (или застенок) и жил сыщик, присланный сюда для истребления свирепствовавших в окрестностях Гжатской пристани разбойников, а место казни преступников и виселица были, по преданию, за Московской заставой, где теперь находится тюрьма. На Петербургской улице до сих пор сохранился трехэтажный каменный дом, занятый теперь казармами, в котором, по преданию, останавливался Наполеон в 1812 году, по дороге в Москву, а на обратном пути из Москвы Наполеон, говорят, останавливался на Смоленской улице в доме, принадлежащем теперь Коростылеву. В городском лесу, за Калужскими улицами, имеется раскольничье кладбище и ежегодно 15 сентября туда стекается много раскольников почтить в молитве намять "великомученика" Никиты, погребенного там и умершего "за веру", как говорят раскольники и об этом Никите рассказывают, что жил он во времена Анны Иоанновны энергично проповедуя раскол, а для искоренения раскола в Гжатск тогда прислан был некто Веденятин, который и убил Никиту в пылу гнева табакеркой, когда тот отказался понюхать табаку от православного, предложенного ему нарочно Веденятиным (1). Над могилой Никиты выстроена деревянная часовня с крестом внутри, возле которого постоянно горит лампада.

Из местных обычаев, господствующих в Гжатске, представляют более интереса свадебные и поминальные. Предложение среди менее исполняет часто одна из родственниц жениха. В случае отказа сваха иногда в один и тот же день побывает у нескольких невест, в случае же согласия, в день сговора, т.е. когда объявляют официально женихом и невестою, родные последних по несколько раз переезжают из дома жениха в дом невесты и обратно, причем усиленно упиваются вином. Перед днем венчания перевозят от невесты к жениху постель; делает это сваха с большой церемонией и при многих зрителях, причем каждый из таковых считает своей обязанностью критически отнестись к приданому невесты. Устроив постель и разместив приданое, свахи выпивают "во славу Божию" и затем, смотря по расположению, или плачут, или пляшут, хотя последнее бывает чаще. Перед отправлением к венцу невеста обязательно плачет, памятуя, что "не поплачешь за столом - поплачешь за углом". Жених приезжает за невестой в сопровождении священника и причта, невеста в это время сидит за набранным столом и все усаживаются, причем священнику, причту, свату и свахе раздаются подарки: священнику на рясу, диакону на подрясник, свату на пару, свахе на платье, мальчику с иконой на жилет, а иногда и шаферам перчатки и галстуки. Во время обряда венчания в церкви присутствует всегда масса народа, с любопытством глазеющего на молодых и разбирающего их по косточкам, как во время самого венчания, так и после, делая из этого священного обряда нечто вроде увеселительного зрелища, за неимением в городе других зрелищ, прямо назначенных для этой цели. По окончании венчания - стол и бал по состоянию, но с обязательной "русской" для свах. Во время свадебного вечера возле дома, где происходит последний, набирается масса любопытных, главным образом конечно из простонародья, для которых некоторые даже устраивают подмостки, чтобы удобнее было смотреть в более высокие от земли окна и препятствовать этому почти невозможно, так как в противном случае разгоревшиеся любопытством зрители могут устроить крупный скандал, как напр. - побить окна. Этот несимпатичный обычай, вероятно, также развился от недостатка в городе более разумных развлечений и зрелищ, где бы мог простой народ отдохнуть от своих дневных забот и развлечься.

Обычаи при рождении и крещении детей не отличаются большим разнообразием и заключаются лишь в том, что если родильница долго мучается родами, то бегут к священнику с просьбой отворить в храме царские двери. Крестят ребенка в день рождения или на другой день, для чего, обыкновенно, носят его кумовья в церковь, а на крестинах акушерка, или бабушка, собирает с родных и гостей "на зубок".

При похоронах покойника обряжают в саван и кладут на стол без гроба, в гроб же кладут только на второй или на третий день. Приглашают читальницу, которая монотонным голосом читает псалтирь, как-то особенно в нос выговаривая - "верию, надеждию и любовию упокой Господи раба такого-то". В день похорон устраивается поминальный обед, на который зовут не только родных и знакомых, но и всех соседей, которых в другое время может быть и на порог бы не пустили. Во время обеда водку и вино не ставят на стол в графинах и бутылках, а подают на подносе в рюмках, вероятно из боязни, чтобы приглашенные не перепились. В конце обеда едят пшеничный кисель - в скоромные дни с молоком, а в постные с сытою (разведенный мед). Во время поминальных обедов обыкновенно о добродетелях покойника не говорят и вообще редко говорят о покойнике, а больше о посторонних предметах, если же два соседа по столу и шепнуть что-либо друг другу на ухо о покойнике, то непременно такое, за что его в рай уж никак нельзя пустить. Есть такие специалисты, которые, не будучи нигде званными, посещают постоянно поминальные обеды; это преимущественно женщины, у которых приспособлены для этого и особые траурные костюмы; их все знают, но не гонят. Само собою разумеется, что нельзя отнестись с симпатией к подобного рода поминовениям покойников и даже нельзя назвать это поминовением, так как такие обеды являются просто придиркой к тому, чтобы лишний раз устроить выпивку и покутить, тем более, что большинство "поминающих" вовсе не сочувственно относится ни к покойнику, ни к его осиротевшей семье, и к тому же эти обеды являются очень разорительными для оставшейся после умершего семьи с небольшими средствами и далеко неприятными для тех, кому действительно дорог был покойник, так как в это время последним может быть и вовсе не хотелось бы видеть возле себя никого из посторонних людей, но из боязни "общественного мнения" мало кто решается обойтись без этого, хотя и противоречащего духу христианской религии и неразумного обычая, который может исчезнуть только лишь со временем под влиянием культуры и с поднятием умственного развития народной массы, как все вообще суеверия, так сильно распространенные в простом народе.

Еще к господствующим обычаям в Гжатске, имеющим связь с обычаями крестьян Гжатского уезда, следует отнести "смотрины", т.е. выбор невест, происходящий во время гулянья по главной улице города по пятницам (базарный день) между Новым годом и Крещеньем, на масляной и на Пасхальной неделе. В эти дни в город стекается масса крестьянской молодежи из уезда, разряженной в свои лучшие костюмы, и гуляет толпой по улице, щелкая орешки и подсолнечники и высматривая невест или женихов, причем улица так запружена бывает народом, что по ней нельзя бывает проехать; подобного же рода "смотрины" бывают и на гуляньях в неделю после Троицына дня.

Для характеристики населения города Гжатска не лишним считаем привести некоторые статистические данные по судебным делам, возникающем в городе. Так, напр. в производстве местного городского судьи возникает ежегодно от 600 до 800 дел, из которых большая половина обыкновенно приходится на долю уголовных и меньшая на долю гражданских дел (2). Из числа уголовных дел больше всего бывает дел об оскорблении чести и побоях, затем почти столько же дел возникает о проступках против общественного благоустройства и о нарушении порядка и спокойствия, затем уже идут дела о краже (от 50 до 70 в год), мошенничестве и растрате, проступки против порядка управления и проч. Количество гражданских дел почти ежегодно остается без изменения, колеблясь между 300 и 350 дел в год.

________________________________________
1) За историческую достоверность этого рассказа не ручаемся, почему и помещаем его при описании лишь достопримечательностей города. ^
2) В 1897 г. было 445, а в 1898 г. - 354 уголовн. дел, причем в 1898 году дел об оскорблении чести было 68, об угрозах и насилии 48, о проступк. против порядка управления 31, о нарушении порядка и спокойствия 48, о проступках против общественного благоустройства - 62, о мошенничестве, растрате и присвоении 17 и о краже 51, а в 1897 году дел о краже было 73. ^

1       2       3       4     5       6       7